В книге на основе богатых архивных материалов рассказывается о людях сибирского окружения Ф. М. Достоевского, о том, как передовые общественные силы сибирских городов вопреки надзору властей поддерживали в ссылке духовно и материально будущего великого писателя.

Среди лиц, принимавших участие в его судьбе, и отбывавшие последние сроки своего изгнания декабристы, и люди, близкие к их кругу.

Раскрывается роль сибирского периода в накоплении писателем жизненного и идейного творческого материала.

Работа предназначена специалистам и широкому кругу читателей.

Сибирский период до сих пор остаётся наименее изученной частью биографии Ф. М. Достоевского. А между тем это девять с половиной лет жизни великого писателя в зрелом возрасте. Можно назвать две основные причины слабой исследованности периода: представление о нём как малозначимом для развития творчества Достоевского и трудная доступность сведений об этом этапе.

Мнение о жизни Фёдора Михайловича в Омске и Семипалатинске как не заслуживающей большого внимания опровергнуто, в сущности, уже самим Достоевским, неоднократно писавшим о формировании важных литературных замыслов в это время. Опираясь, в частности, на письма Фёдора Михайловича, советский литературовед, академик П. Н. Сакулин писал во вступительной статье к их изданию: «Не будет преувеличением сказать, что всё зрелое творчество Достоевского корнями своими уходит в годы каторги и ссылки, когда перед художником-мыслителем во всей сложности встали вопросы русской жизни и трагически обнажились бездны человеческого бытия».

Данные об этом периоде трудно восстанавливать из-за конспиративной осторожности, к которой вынуждены были прибегать писатель и многие люди, его окружавшие. Достоевский был привезён в Сибирь в январе 1850 г. в качестве политического преступника. Как известно, он оказался в числе тех петрашевцев (21 человек), которых приговорили к расстрелу, заменённому в день казни разными сроками каторги и ссылки. Четыре года писатель провёл в каторжной тюрьме Омска, затем пять с половиной лет — в Семипалатинске (сначала солдатом, потом унтер-офицером), без права выезда. Под тщательным надзором властей он находился даже после возвращения из ссылки.

Человек чрезвычайно деликатный, Фёдор Михайлович очень боялся скомпрометировать людей, помогавших ему. Не только в письмах, шедших по официальным каналам, но даже в передававшихся через частных лиц, — одни факты замалчивались, другие упоминались в нарочито неопределённой или общей форме. В связях с семьями декабристов степень осторожности удваивалась. При такой скудности прямых сведений о писателе большое значение приобретает изучение документальных материалов о людях его окружения как косвенных источников информации.

Приведём два характерных в этом отношении факта. В первом письме к брату Михаилу, написанном после выхода из каторжного острога и отправленном «в глубочайшем секрете», т. е. мимо цензуры, Достоевский ни словом не обмолвился о том, что живёт в это время в доме дочери декабриста И. А. Анненкова. В другом письме, призывая брата поближе познакомиться с Е. И. Якушкиным (сыном декабриста), Фёдор Михайлович умалчивает о своей встрече с ним во время каторги.

Писатель оставил потомкам блестящий анализ своего окружения в каторжной тюрьме — «Записки из Мёртвого дома». Автобиографический характер их и высокая степень достоверности как источника позволили исследователям разносторонне учитывать эти впечатления при изучении жизни и творчества Достоевского. Но многообразные и сложные сибирские контакты с лицами, остававшимися за острожными стенами, почти не попадали в поле зрения исследователей. Именно таким связям и посвящена данная работа.

Книга охватывает только омский этап сибирской жизни писателя. Но человеческие отношения — даже дальние знакомства, а тем паче более глубокие связи — нельзя уложить в чёткие рамки четырёхлетнего периода. Нити прямых и опосредованных контактов уходят в прошлую и последующую жизнь Достоевского; семена обретённых в Сибири впечатлений, мыслей, образов дают щедрые всходы в позднем творчестве. Особенно часто нам придётся обращаться к событиям жизни в Семипалатинске, которые проливают свет на обстоятельства предшествующего периода.

От автора

Книги на ту же тему

1. Типология образов в художественной системе Ф. М. Достоевского, Одиноков В. Г., 1981
2. Синтаксис художественной прозы Достоевского, Иванчикова Е. А., 1979
3. В кругу Фёдора Достоевского. Почвенничество, Лазари Анджей де, 2004
4. Библиотека Ф. М. Достоевского: Опыт реконструкции. Научное описание, Буданова Н. Ф., ред., 2005
5. Леонид Андреев и традиции русского реализма, Беззубов В. И., 1984
6. Самосознание искусства — самосознание человека: Очерки русской эстетической мысли второй половины XIX в., Бойко М. Н., 1997
7. Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода, Покровский Н. Н., Ромодановская Е. К., ред., 1982
8. Ворота в Сибирь, Заварихин С. П., 1981
9. Сибирь в составе Российской империи, Дамешек Л. М., Ремнев А. В., ред., 2007