Книга содержит интересный материал, связанный с математическими, техническими, биологическими, лингвистическими и другими аспектами разработки систем искусственного интеллекта и практического применения вычислительных машин. Выделены главные и наиболее острые проблемы: что отличает и сближает мозг человека и вычислительную машину, каковы объективные ограничения при формализации описания деятельности сложных биологических систем, какие (и почему) задачи не следует возлагать на вычислительные машины, независимо от того, могут или нет они, в принципе, с ними справляться.

Для специалистов в области кибернетики.

…Программист вычислительных машин — творец миров, в которых он сам является единственным законодателем (так же, как и создатель любой игры). Но миры практически неограниченной сложности можно создавать в форме программ для вычислительных машин. Более того (и именно это является решающим моментом) определённые и построенные подобным образом системы исполняют собственные запрограммированные сценарии. Они охотно следуют этим законам и совершенно определённо демонстрируют своё послушание. Ни один драматург, режиссёр или император, сколь бы могущественны они ни были, никогда не могли пользоваться столь абсолютной властью на театральных подмостках или поле брани и командовать такими неуклонно послушными актерами или войсками.

Было бы поразительно, если бы замечание лорда Актона, что власть разлагает, оказалось бы неприменимо к случаю, когда всемогущество достижимо столь просто. На самом деле оно применимо. Разложение, порождаемое всемогуществом программиста вычислительной машины, проявляется в форме, поучительной для сферы, значительно более обширной, чем мир вычислительной техники.

Чтобы оценить его, придётся обратиться к примеру психического расстройства, хотя и очень давно известного, но, по-видимому, преобразовавшегося благодаря вычислительным машинам в новую разновидность — манию программирования.

Где бы ни организовывались вычислительные центры — в бесчисленных местах в Соединённых Штатах, так же, как фактически во всех промышленных районах мира, — можно наблюдать блестящих молодых людей, всклокоченных, часто с запавшими, но сияющими глазами, которые сидят за пультами управления вычислительных машин, сжав в напряжении руки в ожидании возможности пустить в ход свои пальцы, уже занесённые над кнопками и клавишами, приковывающими их внимание так же, как брошенная игральная кость приковывает взгляд игрока. Если они не находятся в таком трансе, то часто сидя г за столами, заваленными машинными распечатками, которые они сосредоточенно изучают подобно людям, одержимым постижением кабалистического текста. Они работают чуть ли не до полного изнеможения, по 20—30 часов подряд. Еду, если только они о ней заботятся, им приносят (кофе, кока-кола, бутерброды). Если возможно, они спят около вычислительной машины на раскладушках, но всего несколько часов, а затем — снова за пульт управления или к распечаткам. Их измятая одежда, немытые и небритые физиономии, нечёсаные волосы — всё свидетельствует о том, что они не обращают внимания ни на своё тело, ни на мир, в котором живут. Они существуют, по крайней мере когда они так увлечены, лишь в связи с вычислительными машинами и ради них. Они —«машинные наркоманы», одержимые программисты. Это явление наблюдается во всём мире…

Обычно одержимый программист — превосходный «технарь», отлично во всех подробностях знающий вычислительную машину, на которой работает, её периферийное оборудование, операционную систему и т. п. Часто его терпят в вычислительном центре благодаря его знанию системы и умению быстро, скажем, за один или два сеанса по 20 ч писать небольшие вспомогательные системные программы. Со временем вычислительный центр и в самом деле мог бы использовать ряд его программ.

Однако, поскольку одержимого программиста едва ли можно побудить заниматься чем-либо кроме программирования, он почти никогда не документирует свои программы после того, как кончает ими заниматься. Центр может попасть в зависимость от него в том, что касается обучения использованию и эксплуатации написанных им программ, структура которых вряд ли кому-нибудь кроме него понятна. Его положение несколько напоминает статут служащего банка, которого, хотя он ничем особенно не занимается, держат на работе потому, что он один знает комбинации замка сейфа. Основные интересы одержимого программиста связаны не с маленькими программами, а с очень большими, очень «престижными» программными системами.

Обычно системы, за создание которых он принимается и над которыми лихорадочно работает иногда месяц, два или три, имеют чрезвычайно претенциозные, но исключительно нечётко сформулированные цели. Вот несколько примеров таких честолюбивых замыслов: новые машинные языки, облегчающие связь человека с вычислительной машиной; универсальная система, поддающаяся обучению любой настольной игре; система, которая облегчает специалистам в области вычислительной техники создание сверхсистем (самая любимая задача).

Для многих таких проектов характерно, что программист может долго считать, будто для их выполнения достаточно лишь знаний в области вычислительных машин, программирования и тому подобных предметов. Такими знаниями он, конечно, обладает в изобилии. На самом деле работы такого рода часто прекращаются именно в тот момент, когда они теряют свой чисто «кровосмесительный» характер, т. е. программирование приходится прервать для того, чтобы получить информацию из мира вне пределов вычислительной техники.

В отличие от профессионала одержимый программист не может заниматься другими задачами, даже тесно связанными с его программой, в те периоды, когда он непосредственно не работает на машине. Он с трудом переносит разлуку с машиной. Если же волею обстоятельств ему приходится с ней расстаться, то по крйней мере с ним остаются его распечатки. Он штудирует их, рассказывает о них всякому, кто согласен его выслушивать, хотя, естественно, никто разобраться в них не в состоянии. Действительно, когда он охвачен своей манией, он не может говорить ни о чём, кроме своей программы. Но единственный момент, когда он счастлив, время, проведённое за пультом управления вычислительной машины. И тогда он не станет беседовать ни с кем, кроме машины. Скоро мы узнаем, о чем они беседуют.

Одержимый программист посвящает работе над своими великими проектами столько времени, сколько ему удаётся. «Работать» — это, однако, не то слово, которое он использует; то, что он делает, он называет «хакированием». «То hack», согласно словарю, — это «рассекать беспорядочно, неумело или без определённой цели; кромсать с помощью или как бы посредством многократных ударов какого-либо рубящего инструмента» [Явление, о котором пишет здесь автор, не проявляется в советских вычислительных центрах в такой крайней степени, хотя для части программистов, действительно, очень характерно пренебрежение к документированию программ и особенно оповещению других о вносимых ими постоянно или время от времени изменениях. Поэтому, насколько нам известно, в отечественном программистском жаргоне соответствующее понятие отсутствует. Поэтому нам, к сожалению, при передаче этого термина пришлось прибегнуть к транслитерации. Так возникли «хакирование» и «хакер» (кстати, в английском языке последний также является неологизмом) (Прим перев.)]. Я уже отмечал, что одержимый программист, или хакер, как он сам себя называет, обычно превосходный «технарь». Казалось бы, он не действует «неумело», как это указывается в определении. Однако определение справедливо здесь в том более глубоком смысле, что хакер «действует без определённой цели»; он не в состоянии поставить перед собой ясно сформулированную долгосрочную цель и выработать план её достижения, поскольку он обладает лишь умением, но не знанием. Он не располагает ничем, что он мог бы анализировав или синтезировать; короче говоря, у него нет предмета для построения теорий. Его мастерство, таким образом, бесцельно, даже беспредметно. Оно просто не имеет никакого отношения к чему-нибудь, кроме того инструмента, с помощью которого оно может быть реализовано, Его мастерство напоминает искусство переписчика в монастыре, хотя и неграмотного, но первоклассного каллиграфа…

Отрывок из текста. Стр. 160 — 164

Книги на ту же тему

1. Чего не могут вычислительные машины: Критика искусственного разума, Дрейфус Х., 1978
2. Представление и анализ смысла в интеллектуальных информационных системах, Рубашкин В. Ш., 1989
3. Системы искусственного интеллекта, Лорьер Ж. Л., 1991
4. Разум побеждает: Рассказывают учёные, Дубровский Е. В., сост., 1979