Эта книга знакомит читателя со всем жанровым разнообразием апокрифических, или «отречённых» сочинений Древней Руси: здесь собраны сказания, легенды, видения, жития мучеников, а также «хождения» и «прения о вере». Все переводы тщательно откомментированы.

Издревле на Руси были популярны «отречённые» книги, апокрифические легенды и сказания, по-своему дополняющие библейский канонический текст. Кладезь познаний для простых верующих, апокрифы включались в круг чтения и безымянными книжниками, и видными церковными иерархами. Так, например, в XVI веке митрополит Макарий, можно сказать, узаконил некоторые апокрифические тексты, включив их в свод «Великих Миней Четьих».

Настоящее издание по разнообразию жанров и литературным достоинствам вошедших в него произведений одно из наиболее примечательных — как собрание лучших образцов и как свидетельство живой религиозной традиции.

«Этого в собрании не читай, многим не показывай…». Эта фраза (в переводе на современный русский язык) принадлежит известному монаху Кирилло-Белозерского монастыря, старцу Ефросину — переписчику и составителю нескольких рукописных сборников во второй половине XV века. Написал он её для будущего читателя, а значит, и для нас с вами, на полях одного из сборников рядом с переписанным из какой-то другой рукописи апокрифическим сочинением. В сборниках Ефросина таких сочинений немало. Хорошо сознавая их «нелегальность» с точки зрения официальных церковных кругов и сам будучи монахом, он тем не менее включал апокрифы в сборники, составляемые им для монастырской библиотеки. Эти сборники Ефросина исследователи назвали «энциклопедическими». В них, помимо богослужебных и душеспасительных сочинений, мы найдём исторические и занимательные повести, «естественно-научные» заметки об устройстве земли и животном мире, медицинские и географические выписки, а также несколько апокрифов, переводы которых напечатаны в этой книге. Хочется не послушаться старца, прочитать эти тексты вкупе с другими и «показать многим». Чем же они привлекали внимание Ефросина и других книжников?

По сравнению с некоторыми своими христианскими соседями Древняя Русь крестилась поздно — только в конце X века, и перед восточнославянскими книжниками встала весьма непростая задача: освоить многовековое наследие христианской письменной культуры, эти «дары волхвов», по выражению академика Дмитрия Сергеевича Лихачёва, взяв их у Византии и южных славян, уже имевших к тому времени почти столетний переводческий опыт. Надо признать, что с этой задачей книжники справились. Проходит немногим более полувека, и молодая русская литература, отчасти уже знакомая с библейскими текстами, с гомилетикой, патристикой, богословием, агиографией первых веков христианства, с всемирными хрониками, создаёт свою летопись, свою ораторскую прозу — «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона, свои первые жития — князей-мучеников Бориса и Глеба.

Но большинство памятников русской средневековой литературы было переводным, в основном с греческого, реже с латинского, а некоторые сочинения непосредственно с древнееврейского языка. Переводные по происхождению, попав на русскую почву, эти памятники почти сразу включались в литературную традицию Древней Руси и разделяли общую судьбу всех её рукописных текстов. Понятия «своего» и «чужого» в средневековой культуре заменялись понятиями «христианского» и «нехристианского, языческого» — соответственно, «истинного» и «ложного». В рукописных сборниках Древней Руси переводные и оригинальные сочинения часто переписываются рядом. В книжном репертуаре русского средневековья древнеславянские переводы библейских апокрифов, то есть памятников, не вошедших в разное время по разным причинам в официальный библейский канон, занимали весьма важное место. Наряду с переводами канонических текстов они формировали жанровую систему древнеславянской литературы, той, которую Д. С. Лихачёв назвал «литературой-посредницей». Она была литературой надэтнической, одинаково своей для средневековых Болгарии, Польши, Чехии, Сербии, Руси. Этому способствовал и единый литературный старославянский язык, на котором совершались церковные богослужения и который был понятен церковно образованным южным, восточным и западным славянам. Этому способствовала и единая на первых порах вера.

В осмыслении древнерусскими читателями библейской и христианской истории, воспринятой ими через литературу-посредницу, апокрифы, которые подробнее канонических текстов освещали отдельные ветхозаветные и евангельские сюжеты или иначе, чем в Библии, толковали их, сыграли особую роль. Некоторые из этих памятников возникли ещё в иудео-христианской среде (Палестине, Сирии, Египте) или в эпоху раннего христианства, когда оно почти одновременно с другими религиозными течениями, оппозиционными официальной римской власти, ещё только завоёвывало мир. Перейдя на Русь почти сразу после Крещения через южнославянское посредство, апокрифы были восприняты русскими новообращёнными читателями как развёрнутые сюжетные комментарии к библейским текстам, независимо от их богословско-догматического толкования. В жанровом и тематическом отношениях апокрифы следовали за каноническими текстами Священного Писания, и поэтому иногда на них переносились качества их великого образца. Нам известны апокрифические евангелия, деяния, послания, видения, откровения, жития и др. Поэтому они должны изучаться в сопоставлении с каноном.

Подробности, которые дополняли или восполняли библейский канонический текст в апокрифах, часто были увлекательны, изложены ярко, образно, близко к фольклорному описанию мира, без излишних ригоризма и дидактичности. Конечно, это привлекало средневекового читателя. И, по-видимому, вскоре после своего появления на Руси, уже в XI — начале XII века, первые переводы византийских апокрифов получили столь широкое распространение, что сначала переписываются переводные, а затем составляются и собственно русские специальные запретительные списки так называемых «отречённых книг» и «книг истинных», тех, которые официальные церковные власти разрешали или не разрешали читать и переписывать духовным лицам и мирянам. Содержание таких «индексов» постоянно обновлялось. Значит, было что запрещать! Об этих «индексах» знали, но всё равно апокрифы читали и переписывали. Свидетельство тому — фраза в сборнике старца Ефросина…

«ЭТОГО В СОБРАНИИ НЕ ЧИТАЙ, МНОГИМ НЕ ПОКАЗЫВАЙ…»
М. В. Рождественская

Книги на ту же тему

1. Келарский обиходник Матфея Никифорова старца Кирилло-Белозерского монастыря. 1655/1656 год, Дмитриева З. В., рук., 2002
2. Древнейший славянский богослужебный сборник «Ильина книга». Факсимильное воспроизведение рукописи. Билинеарно-спатическое издание источника с филолого-богословским комментарием, Верещагин Е. М., подг., 2006
3. Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки, Порфирьев И. Я., 2005
4. Сказания евангелистов. — 2-е изд., Косидовский З., 1979
5. Разгадка происхождения христианства. Светская версия, Кармайкл Д., 2002